|
Всероссийский молодёжный конкурс остросюжетных литературных и рисованных историй «Орден Тота»
Шорт-лист
Мария ЗАКРУЧЕНКО (Москва)
Что от нас остаётся
— Не нравится мне всё это… — прошептала капитан первого ранга Екатерина Панова и оглянулась убедиться, что её никто не слышал.
Но беспокоилась она напрасно — все были поглощены невиданным событием на экране радара. Панова нахмурилась, и в сотый раз проверила координаты. Уже час ничего не менялось: объект приближался к станции, и на позывные не отвечал. Маленькая красная точка на дисплее с каждой минутой становилась всё более зловещей и близкой. Скоро её можно будет разглядеть в иллюминатор.
Весь график работы исследовательской станции у орбиты Плутона полетел с самого утра, когда луч дальнего сканера заметил некий объект, что при встрече с ним изменил курс, и повернул к станции. И теперь картографы, астрофизики, математики — учёная элита планеты Земля, собранная на окраине системы проложить человечеству курс в дальний космос — прервали свою работу, и топтались в кармашке рубки управления, путаясь под ногами офицеров земного флота.
— Не нравится мне всё это! — в рабочей тишине, нарушаемой ровным гулом техники, и редкими фразами, бурчание профессора Ли прозвучало как выстрел.
Панова почувствовала как в ней волной поднимается раздражение, и изо всех сил подавила его. Высокому грузному математику никогда ничего не нравилось, и он нетерпимым тоном громко анонсировал свои претензии, будто мог с помощью жалоб заставить лично Панову изменить вкус пайка или доставить в его апартаменты любимое кресло, находящееся за пять миллиардов световых километров. Но бесполезная капитан не только не могла обеспечить его таких элементарных нужд, да ещё и была вызывающе молода, чтобы оставить такой же след в истории, как и он, наравне с ним возглавляя экспедицию.
Они познакомились в центре подготовки полёта на Земле, и уже тогда капитану Пановой не понравилось, что главой научного отдела межзвёздной экспедиции стал твердолобый профессионал, считающий свою отрасль науки наиважнейшей. Она держала мнение при себе — молодых энергичных офицеров земного флота, мечтающих возглавить первую межпланетную экспедицию Земли к Плутону, хватало, а вот гениальный математик Ли был такой один. Профессор даже не соизволил попросить разрешения для всей свой когорты учёных находиться на мостике, следить за приближением объекта, хотя Панова всё равно разрешила бы. Лучше тесниться в маленькой рубке станции, чем заставлять людей мучиться ожиданием в неведении. Уже прозвучали, полные и надежд, и опасений, робкие фразы:
— Может, это мусор? Может, это сломанный спутник?
— Если это ситуация первого контакта… — тихо сказала Панова, обращаясь к Ли, но тот немедленно перебил её:
— Чушь! — сказал он с уверенностью человека, не привыкшего сомневаться в том, что трава зелёная, пусть он и не видел её целую вечность. — Никто в здравом уме не полетит в самую отдалённую от Солнца точку системы, чтобы найти здесь жизнь!
— Но жизнь здесь всё-таки есть. Это мы. И если это ситуация первого контакта, на нас с вами возложена ответственность этот контакт установить.
— Свяжитесь с Землёй Центральной, — буркнул в ответ профессор. — У них там, наверное, сотни инструкций на этот счёт.
— Сигнал до Земли от орбиты Плутона дойдёт через пять часов. Допустим, часа за два нам приготовят и отправят ответ. Ещё пять часов он будет идти до нас. За это время ситуация изменится…
— … нас здесь может уже и не быть…
Панова еле подавила вздох разочарования от того, что Ли высказал самое драматичное предположение на виду у всех. Чтобы загубить брошенные им семена паники, капитан проговорила так же громко, и так строго:
— У нас будет больше информации, а инструкции Земли устареют ещё в пути. Мы познакомимся с ними… Кем бы они ни были…
— Капитан, там нет никаких «их»! Я тоже когда-то мечтал встретиться с неизведанным, увидеть невообразимое! В конце концов, зов новых открытий, приключений, и привёл сюда нас всех. Но со временем учишься видеть разницу между уверенностью в теории и слепой верой. И вы с возрастом…
— Капитан, объект в радиусе действия наших ближних сканеров, — доложили с мостика. — Он остановился.
Люди отвернулись от планшетов, и посмотрели в окно. На чёрном фоне незнакомых звёзд, к которым уже начали привыкать, появилась новая точка. Похожий на шар объект подлетел к станции на максимальное расстояние, превратившись из теории в факт.
— Запустить полный спектральный анализ, — властно сказал Ли.
— Капитан? — обратился к Пановой связист.
— Полный спектральный анализ, — подтвердила она, тонко улыбнувшись. — Спасибо.
Три долгие минуты тишина в рубке обволакивала предметы и людей. Учёные и офицеры замерли в ожидании информации, которая с минуты на минуту могла изменить всю историю человечества. Маленькая точка на дисплее пульсировала предвкушением тайны. И вдруг эту тишину нарушил… смех. Панова обернулась: нет, ей не показалось. Молодой связист снова усмехнулся, и обратился к ней:
— Что бы это ни было, капитан, это не ситуация первого контакта.
— Где вы успели стать специалистом по внеземным цивилизациям? — уязвлённо воскликнул профессор Ли, лишённый права на открытие.
Но связист, не обратив на него внимания, закончил:
— Он вызывает нас. На стандартном английском.
Запись транслировалось через равномерные промежутки. Текст, хотя и на международном английском языке, был странным. Множество вопросов, не связанных друг с другом, и из них невозможно было понять их цель.
— «Что ходит утром на четырёх ногах, днём на двух, вечером на трёх?» — прочла вслух Панова, не скрывая в голосе удивления.
— Это знаменитая загадка Сфинкса! — тут же отозвался Ли, очевидно, сочтя её удивление признаком невежества. — Это «Человек»!
— Странная попытка установить контакт…
— Или выведать информацию!
— О чём? Умеем ли мы играть в шарады? Предлагаю вам заняться этой загадкой, профессор, раз уж вы проявили интерес. Вы окажете огромную помощь, если подготовите ответы, пока мы изучаем нашего гостя. Их здесь всего-то… три тысячи восемьсот девятнадцать.
Панова позволила себе лёгкую улыбку, когда озадаченный профессор склонился над планшетом, бурча под нос что-то неразборчивое. По крайней мере на несколько часов она свободна от его надменного вида.
Ничего. Это просто шар в космосе. Вращался по станционной орбите, как те капсулы, что вылетают со станции раз в неделю, чтобы заполонить вакуум очередной порцией земного мусора. Не зря это и была одна из версий. Объект висел в пространстве на безопасном расстоянии под прицелом сканера (оружием, как и любой гражданский объект, станция «Плутон-1» не располагала). И, судя по показаниям приборов, там ничего не было. Вообще ничего. И никаких признаков жизни. Потеря времени, выход за пределы жёсткого графика станции — всё впустую.
По данным о качестве материала, учёные выяснили, что сфера изготовлена в самом начале двадцать первого века, либо до, либо незадолго после образования Земного Содружества Государств, почти сто лет назад. В базе данных не нашлось упоминаний о земных экспедициях, запусках спутников и зондов к Плутону за тот период. Всегда оставалась вероятность того, что они наткнулись на какой-нибудь сверхсекретный и сверхзабытый проект времён до Объединения. Панова осознавала, как только на Земле узнают, что сфера — проект родного мира, бюрократы сделают всё возможное, чтобы избежать принятия решения. Именно ей придётся делать что-то с мозолящей глаза и душу сферой, и она не собиралась с этим затягивать, но прежде собиралась выяснить что это такое.
Учёные быстро теряли к объекту интерес, возвращались к своим звёздным картам, прокладывать человечеству путь в глубины космоса. Опасность осталась позади, но и возможность новых открытий тоже. Сфера стала всего лишь назойливым напоминанием о том, что кроме будущего, у Земли есть ещё и прошлое — грубое и неудобное, мешающее сконцентрироваться. Люди не знали толком, что они чувствуют — облегчение или разочарование.
Профессор Ли, вопреки надеждам капитана, проторчал на мостике весь вечер, узурпировав место одного из офицеров связи. Под конец смены в рубке остались только они вдвоём. Ли явно увлёкся, отвечая на вопросы сферы, забрасывал земную базу запросами и бурчал под нос. Вопросы, по его мнению, оказались на удивление лёгкими, ответить на них смог бы и школьник. Составленные бессистемно, в непонятном логическом ключе — история и литература Земли, физика и химия — чуть-чуть из каждой области знаний, они были смешаны воедино.
— Будто сдал экзамен по всему на земле! — усмехнулся профессор, закончив расшифровку. — И я не шучу! По всему на Земле!
Панова вдруг почувствовала как у неё запылали уши, как бывало с ней при близости к ответу на непростой вопрос, или вычислении сложного сплетения координат, или пыталась вспомнить сон, что ускользал в предрассветное утро. Что-то в словах профессора подтолкнуло её к предощущению отгадки тайны…
— И что теперь? — прервал её размышления профессор Ли.
— Теперь мы установим контакт. Отправим наши ответы обратно.
Но прежде, чем Панова набрала команду, Ли возразил:
— Подождём ответа с Земли! Пусть они скажут, что делать!
— Я предупреждала, что всё изменится, — строго напомнила Панова. — Земля не знает, что это за корабль. Технически это не первый контакт. Мы просто отправим привет в собственное прошлое.
— История учит, что сюрпризы от наших соотечественников порой оказываются хуже, чем от иноземцев… Я настаиваю — ждать инструкций с Земли!
— Я приму к сведению вашу позицию, — отрезала Панова.
Неотрывно разглядывая сферу сквозь большое окно рубки, она твёрдым движением отправила ответ. Несколько секунд ничего не происходило. А затем свет мигнул и исчез. Резервное питание включилось чуть позже положенного времени, и гулкий сигнал тревоги вместе успел разнестись по всей станции. Переборка, ведущая в рубку, захлопнулась, оставив Панову и Ли наедине с сиреной.
— Потеря энергии! — сказала капитан, глядя на приборы. — Её будто высасывают из станции! Сфера!
— Невозможно! — выстрелил своим любимым аргументом профессор, но немедленно сел за пульт. — Нужно взломать несколько степеней защиты, это заняло бы часы! Если только…
— К нам подключились через канал передачи данных… — закончила за него капитан.
И этот канал она широко распахнула сама.
На лице профессора на мгновение засветилась готовность произнести заветное «я предупреждал», но он повернулся к сканеру. Панова глубоко вздохнула, призывая себя собраться, вернуться к проблеме, и перестать заниматься самоедством. Она по-прежнему руководит этой миссией, и не позволит чувству вины сбить себя с толку.
Панова снова и снова вызывала сферу:
— Говорит командир исследовательской станции «Плутон-1», капитан первого ранга Екатерина Панова. Назовите цель вашей миссии и объясните ваши действия.
Радиомолчание всегда отличается от полного отсутствия связи. Всё равно можно услышать еле уловимые помехи, плывущие в тишине и темноте. Панова различала их, что доказывало — с той стороны просто молчат и прислушиваются. И вскоре рубку заполнил спокойный голос на стандартном английском языке. Капитан напрягала слух, но так и не смогла понять принадлежит этот голос мужчине или женщине. Голос, который произнёс всего одно слово:
— Земля…
И тут же пропал заодно с помехами. Связь прервалась.
— Там не должно быть ничего… и никого… живого, — сказал профессор, просматривая цифры на дисплее.
— Что с потерей энергии?
— Прекращена. Система автоматически отрезала рубку от остальной части станции. Мы теперь сами по себе.
— Хорошо, — кивнула капитан.
Это значило, что бы ни искала сфера, теперь она не сможет проникнуть вне систем рубки станции. Как и они не могут выйти за переборки. Станция закрылась внешним и внутренним экранами, ей ничего не угрожало. В другой части располагался запасной пункт управления, экипаж был в безопасности. Но Ли и Панова теперь отрезаны от этого мира, как если бы сели в шлюпку и отчалили. С ограниченным запасом кислорода, без канала связи со станцией, и неизвестным собеседником с третьей стороны, имеющим дурную привычку бросать трубку. Ли это осознавал, подумала капитан, и испытала удивление и благодарность за то, что учёный не устроил драмы, и бросился помогать.
Капитан безостановочно вызывала сферу на контакт, но ответа не было.
— Я проследил их путь по нашей энергосистеме, — сказал профессор, глядя на свой экран, и продемонстрировал Пановой красную линию на мелкой схеме: — Смотрите, здесь к нам подключились как к источнику питания, но на этом не остановились. Забрались в базу данных… тут-то их и отрезала автоматическая система безопасности. В нашей системе ходит что-то вроде вируса.
— Они до сих пор здесь? — от капитана не укрылось, что профессор наделил сферу осязаемыми, пусть и враждебными характеристиками. — Что им нужно?
— Информация. Это наверняка зонд-разведчик! Я попробую выяснить, на что он способен, и избавиться от него.
Панова кивнула, и повернулась к пульту связи.
— Неизвестное судно, вас вызывает капитан первого ранга земного флота Екатерина Панова. Вы проникли в нашу систему и были отрезаны. Назовите цель вашей миссии и объясните ваши действия! — повторила она суровее, чем на записи.
Красная линия на схеме продолжала свой забег по системе, тыкаясь по углам наугад.
— Здравствуйте, капитан, — раздался из динамиков прежний, спокойный неопределённый голос. — Нам нужна ваша помощь.
Ли и Панова уставились друг на друга, чтобы удостовериться, что им это не послышалось. Вдруг лицо профессора озарила улыбка, и он жестами показал капитану: «продолжайте». Она кивнула. Профессор вернулся к пульту, и начал что-то быстро печатать, по экрану поползли столбики вычислений.
— Подзарядка не причинит вреда вашему судну… — фразы гость произносил как будто через силу.
Панова взглянула на ломаную красную линию, и с удивлением поняла, что энергосистема рубки действительно не пострадала от подключения сферы. Они по-прежнему были отрезаны от части станции, но опасность кислородного голодания ей и Ли больше не грозила. Если профессор и заметил это, то ей не сообщил, слишком занятый своими вычислениями.
— Кто вы и чего вы хотите? — чётко выговорила Панова.
— Я… Хранитель. Мы хотим… сохранить Землю. Помогите нам.
В голосе как будто прозвучала неподдельная печаль, на мгновение затронувшая и саму Панову. Ей даже захотелось, чтобы ответ с Земли на их запрос, пусть и бесполезный, пришёл скорее. Как ребёнок, родители которого отлучились слишком надолго, ей просто хотелось знать, что Земля на месте, и там всё хорошо.
— Мы сделаем всё, что можем, обещаю, — сказала капитан, а затем уточнила: — Землю нужно спасать?
— Землю нужно сохранить.
— Профессор Ли! Что-то не так, — сказала Панова, призывая коллегу в помощники. — Вы слышите, как он отвечает на вопросы?
— Я немного занят нашим спасением! — обиженно отозвался Ли. — Продолжайте отвлекать его!
— Как будто он не может сказать напрямую, и изо всех сил старается намекнуть… Ну, конечно! — вдруг воскликнула Панова. — Он отвечает на вопрос в точности как тот был задан! Это программа, ранняя версия искусственного интеллекта! Программу не нужно отвлекать, нужно задавать вопросы очень точно!
И снова вернувшись к пульту связи, Панова громко и чётко сказала:
— Запрос: информация по объекту. Объект: ваше судно. Вопрос… — она задумалась на мгновение, но в итоге спросила: что это?
Из динамиков донеслось:
— Это Земля.
Не успела капитан задать следующий вопрос, как иллюминатор, сквозь который было видно звёзды и сферу, осветился. На нём, как на экране, замелькали яркие картинки. Даже профессор Ли отвлёкся на минуту, и с удивлением уставился на проекцию. Фотографии тропических цветов из самых недр джунглей, рассвет на Ниле, Парфенон, доказательство теоремы Пифагора, страницы книг. Вид Земли из космоса. Кадры, которые когда-то были привычными, ничего не значащими картинками, теперь напоминали о единственном доме, оставленном вдали ради новых открытий, ради шага человечества вперёд. Разумно ли теперь оглядываться? Но капитан смотрела, не могла не смотреть.
Было в этом что-то на поверхности, чего ни она, ни профессор Ли не заметили. С ними играли в загадки, которые мог решить любой школьник, и прятали то, что на первый взгляд, не содержало никакой тайны. Чувство близкой отгадки опять согрело капитана, на этот раз сильнее, но она снова чувствовала, что проходит мимо ответа.
Экран погас так же внезапно, как и включился, и профессор Ли вдруг воскликнул:
— Получилось! На несколько мгновений, но я их всё же достал!
— Проникновение! — воскликнул голос сферы, и связь снова оборвалась.
— Что случилось? — обратилась Панова к профессору.
— Небольшой трюк. Пока вы отвлекали эту… программу, я взламывал её защиту, и по каналу связи забрался в их систему, так же, как проникли к нам!
— И что теперь?
— Теперь у нас есть доступ ко всему, что есть у них! — отозвался профессор Ли, не скрывая злорадства. — Смотрите, что ещё они прятали! Этот корабль — собрание данных обо всём на свете! Огромный каталог знаний, библиотека!
Капитан внимательно рассматривала обнаруженный профессором каталог с заглавиями по наукам, искусству, литературе. То, что сфера прятала, что защищала.
— Почему я не могу вернуться? — воскликнул голос искусственного интеллекта.
Тонкая красная линия металась от одной микросхемы к другой словно ослепшая красная змейка.
— Потому что я отрезал путь обратно! — воскликнул учёный. — Эта программа, интеллект, что бы там ни было, заперта здесь, с нами!
— Что-то здесь не так, — медленно проговорила Панова, и громко сказала: — Запрос информации. Утверждение: знания Земли собрали на вашем судне и отправили в космос.
— Подтверждаю.
— Вопрос: Зачем?
— Сохранить Землю, — последовал ответ.
— Они хотят спасти себя! Они же назвались Землёй! — выкрикнул свою версию профессор. — Пытались обезоружить нас, лишить источника энергии! Может, даже уничтожить!
— Мы не причиним вам вреда! — тихо произнёс голос. — Отпустите.
Панова покачала головой, обращаясь к Ли:
— Речь шла именно о спасении планеты, не о сфере. Зачем они изменили курс, как только заметили нас? Зачем вышли на контакт, если их цель — спастись, не лучше ли не привлекать внимания?
— Думали перехитрить нас! Получить информацию и сбежать.
— Тогда они бы проникли в систему. Но вместо этого послали нам опросник, на который может ответить… только человек…
Догадки одна за другой посыпались на Панову, заполняя идеями. Голос профессора доносился как будто издалека:
— Мы ничего не знаем об этих Хранителях, ясно только, что они опасны, агрессивны и безответственны! Хорошо, что эта штука попалась именно нам, тем, кто сможет её уничтожить.
Удивление Пановой перевесило возмущение.
— Уничтожить? Как?
— Я захватил объект силовым лучом станции! — радостно сообщил Ли, и повысил голос, стараясь, чтобы его услышал и голос с той стороны. — Мы разобьём его об орбиту Плутона!
Профессор расплылся в улыбке, словно ожидая похвалы: как это ловко он придумал способ сломать что-то, в месте, для этого совсем не предназначенном!
— Вы только что встретились с неизведанным, как мечтали, и теперь собираетесь просто уничтожить его? — воскликнула капитан.
— Эту опасную авантюру нужно остановить! Представьте себе, что эти знания попадут в чужие руки, обернутся против человечества оружием! Мой долг как учёного, ваш — как представителя вооружённых сил Земли — защитить нашу родину от распространения таких сведений о нашем мире!
Ксенофобия — лучшее прикрытие для страха, горько подумала капитан. Тем временем пальцы профессора забегали по клавишам панели управления. Сфера за окном начала двигаться как будто ближе к станции, но на самом деле — к орбите Плутона. Через несколько минут её притянет к маленькой планете, а затем…
— Остановитесь немедленно! — приказала Панова. — Они беззащитны и просили о помощи! И мы не знаем есть ли на борту живые существа!
— Судя по их же данным — нет. Только глупая программа.
— Как руководитель экспедиции я запрещаю вам делать это!
— Я приму к сведению вашу позицию, — улыбнулся профессор Ли.
Панова бросилась к своему пульту, чтобы отменить команду, но увидела, что профессор зашифровал свою программу со всей присущей ему гениальностью, которую ей не обойти.
Капитан посмотрела в окно. Сфера приближалась к орбите, но время ещё оставалось. Краем глаза она следила как линия чужого следа в их системе, — искусственный интеллект сферы, мечется в ловушке, пытаясь выбраться, но ни слова не произносит в свою защиту. Панова заметила полный восторга взгляд профессора Ли, и удивилась тому, что она чувствует не злость и раздражение, а жалость. Как мог этот блестящий математик даже здесь, на пороге будущего, оставаться в своём любимом кресле, за пять километров световых лет?
— Профессор, ведь это вы доказали теорему Ломбрана? — спросила вдруг Панова.
— Да, — удивлённо ответил он, но продолжил с готовностью человека, любившем поговорить о себе. — Одно из важнейших открытий века! Правда, с нобелевкой меня обошёл этот француз со своими тезисами о…
— Не важно. Ваше открытие стало одним из тех, что сделало наш полёт возможным. Без этого доказательства, без всей вашей работы, станции «Плутон-1» не было бы здесь, мы никогда не шагнули бы к пределам знаний человечества, чтобы расширить их!
Профессор Ли пробурчал что-то неразборчиво-благодарное, а Панова продолжила:
— Представьте, что всю вашу работу в одно мгновение стёрли ещё до того, как вы успели внедрить её в жизнь. Уничтожили все ваши записи, от записок на полях до статей и диссертаций…
— Это невозможно! Кому бы это…
— Просто теория. Что было бы тогда?
— Ну что ж… если бы — в теории — кто-то занялся подобным… варварством… Как вы и сказали, этот полёт не состоялся бы. Это, без сомнения, задержало бы развитие человечества … Не произошло бы скачка в смежных науках, многих открытий бы просто не случилось!
— И вас. Вас бы тоже не было.
— О чём вы? — испугался профессор.
— Я не о физической оболочке. Мы остаёмся в памяти по тем делам, которые совершили. Без свидетельства вашей работы, вы её не делали, нет и вас самого.
Профессор открыл было рот, чтобы привычно возразить, но не нашёл слов, в первый раз за всё время. Капитан указала на окно и произнесла спокойно и строго:
— Библиотека там — не просто дело жизни каких-то Хранителей. Это данные о Земле, призваны спасти Землю. Нам подбрасывали подсказки с самого начала — мы должны были пройти тест, подтвердить, что мы люди! Они назвались Землёй, но говоря о планете всё всегда говорили «сохранить»!
— У вас есть теория? Поделитесь!
— Что я и делаю! Профессор, мы на пороге великих открытий, мы открываем человечеству дорогу к экспансии всей вселенной. Возможно, однажды — неизвестно скоро ли — мы забудем о Земле. Или, если с Землёй что-то случится… Что тогда от неё останется? Что останется от нас? Я думаю… нет, я уверена — кто-то подумал об этом. Кто-то собрал эту библиотеку. Они буквально сохранили Землю, чтобы земляне смогли восстановить всю память, все знания человечества, когда ничего уже не останется! Сфера сама установила контакт, когда поняла, что мы — люди! Мы не можем просто уничтожить последний шанс нашего будущего!
Профессор задумался на долгую минуту, за которую сфера преодолела расстояние до орбиты Плутона. Время почти истекло.
— Это всего лишь догадка, капитан! Даже если вы правы, нет никакой гарантии, что однажды эта сфера внезапно прилетит и спасёт всё человечество! Шансы на это почти ничтожны!
— Это лучше, чем не иметь их совсем.
— Земля вызывает капитана земного флота! — снова отозвался голос из динамика.
— Слышу вас, Земля! — немедленно отозвалась Панова.
— Капитан, скоро мы разобьёмся о поверхность Плутона, — голос был спокоен. — Сохраните нашу базу данных. Сохраните Землю. Пожалуйста.
Капитан взглянула на учёного.
— Скопируйте всё! — приказала она. — Хотя бы это для них сделайте!
Профессор Ли вздохнул и набрал на своей панели короткую команду. В следующее мгновение сфера, управляемая лучом, стала медленно возвращаться назад, пока, наконец, не замерла снова на орбите станции.
— Вы понимаете, что мы рискуем всем? — спросил Ли.
— Иначе в риске нет смысла, — ответила она.
Бег красной стрелки по системе остановился. Искусственный интеллект терпеливо позволил профессору Ли вывести его из им же созданного лабиринта.
— Я установила сигнал-предупреждение всем земным судам, — сказала Панова. — Тем, кто пройдёт тест, конечно. Объяснила миссию этого корабля, и добавила просьбу о помощи. Они будут просить каждый земной корабль поделиться информацией, которой вам не хватает. До тех пор, пока искусственный интеллект не научится общаться сам.
— Каждый внесёт свою лепту, да? — ухмыльнулся профессор. — Капитан, мы, кажется, снова попадём в учебники истории?
— Если это и случится, то, будем надеяться, не скоро.
— Вы творите историю, — раздался голос неизвестного Хранителя. — Мы её сохраняем.
Сфера уже отлетела на безопасное расстояние от станции, когда двери отсека рубки наконец открылись, пропуская внутрь перепуганных учёных и офицеров.
— Что случилось, капитан? Мы услышали сигнал тревоги! Это всё из-за той штуки? Нас атаковали?
— Нет, — ответила Панова. — Это всего лишь…
— Ошибка системы. Недоразумение, — подсказал профессор.
— Недоразумение, — повторила капитан.
— Смотрите! Она улетает! — воскликнула девушка-физик, стоявшая к иллюминатору ближе других.
Ли и Панова отошли, чтобы все могли наблюдать за тем, как единственный гость покидает станцию. Часть их дома, близкая и далёкая, она всё же была одной из первых — тайной, встретившейся им в самом начале пути к далёким звёздам.
— Куда она? — выдохнул кто-то вопрос.
— В будущее, — тоже ответил кто-то.
![]()
|
